Чому культура повинна стати «священною коровою»

https://nv.ua/opinion/koronavirus-i-krizis-pochemu-nelzya-ostanavlivat-finansirovanie-kultury-poslednie-novosti-50082418.html

Дмитрий Терновой, драматург, сооснователь Театра на Жуках, куратор образовательной программы «Театральное окно в Европу»

авторская колонка на сайте «Новое время»

Во время пандемии все заботятся о том, чтобы укрепить свой иммунитет. Нынешние цены на имбирь, резко ставший продуктом первой необходимости, – яркая тому иллюстрация. Очень наглядно, верно? И согласитесь, что сознательно ослаблять иммунитет в период кризисов и пандемий – плохая идея.

Ну, так вот, переходя с темы организма человека на тему организма общества: нам надо бы хорошо осознать и запомнить: культура, через которую общество стремится осознать самое себя, – это есть наш коллективный иммунитет, иммунитет нашего социума. Развитая культура — здоровое общество, недоразвитая культура – больное общество.

Иммунитет – под нож

Всегда в новейшей истории Украины первыми в период кризисов, а кризис у нас почти перманентный, «под нож» шли расходы на культуру. Любой секвестр бюджета этим начинался и этим заканчивался. Почему?

Да потому что никогда чиновник толком не понимал, зачем эта культура нужна. Штука эфемерная, сходу даже и не определишь, что оно такое, руками не потрогать, материальных ценностей практически не создает, а стало быть, и сама ценности не имеет, финансовой отдачи от нее – ноль. Чего зря деньги тратить? Примерно так рассуждали чиновники и политики, начиная с 1991 года. Не все, конечно, но подавляющее большинство. Всегда находилось что-то поважнее. Какая культура, когда экономика лежит? Какая культура, когда долги? Какая культура, когда коронавирус?

Да, «потрогать» культуру нельзя, как нельзя потрогать иммунитет. Но это не значит, что его нет и что он не работает. Когда мы не укрепляем собственный иммунитет, начинаем болеть. Когда мы нормально не финансируем культуру, мы получаем расколотую страну, аннексию и войну. Это абсолютно связанные вещи, и абсолютно прямой и зримый результат нашей несостоявшейся культурной политики.

Парадоксально, но факт: именно во время войны наступило некоторое прозрение. Вдруг оказалось, что культура реально важна, что она, словно некая незримая защитная оболочка, способна нас оберегать. Механизм до конца непонятный, но почему-то работает. Конечно, вспомнили и Черчилля с его знаменитым: «за что мы воюем, если урезаем расходы на культуру»?

И деньги на культуру во время войны странным образом начали находиться. И даже политическая воля обнаружилась, чтобы начать важные институциональные реформы. Так во время войны впервые началась поддержка негосударственного культурного сектора, который десятилетиями произрастал сам по себе, но при этом умудрился стать генератором самых важных культурных инициатив. И вот, наконец, появились инструменты для их подпитки: Украинский Культурный Фонд, Украинский Институт, Институт Книги.

И уж совсем фантастика в том, что в нашем недоверчивом обществе у всех этих институций сложился высокий уровень доверия. Тому же УКФ, например, удалось создать такую систему экспертизы и отбора проектов, которая при всем несовершенстве, безусловно, вызывает уважение и понимание.

И вот сегодня у этих институций снова отбирают деньги.

Германия, выделяющая 50 млрд. евро на поддержку своего креативного сектора в период коронавирусного кризиса, Великобритания, выделяющая сверх утвержденного бюджета 160 млн. фунтов стерлингов на сферу искусств, Франция с ее дополнительными культурными расходами в 50 млн. евро и многие другие страны, решившие поддержать в этот период свой креативный сектор, — они с жиру бесятся? Или что-то знают?

Конечно, знают.

Они отлично знают, что в основе современной цивилизации лежит именно культура, что это фундамент, постоянно нуждающийся в укреплении. Что все самые главные и важные для общества смыслы рождаются на поле культуры. Что все то, что соединяет людей, творит из них общность – это культура, и все то, чем один народ может отличаться от других, что определяет его самобытность и его идентичность, – это тоже культура, ничего больше. И что все, что останется после нас в истории и по чему следующие поколения будут отличать наше время, – культура. И что культура, в конце концов, – это бульон современной экономики.

О бульоне

Культура и все смежные с ней креативные индустрии – это такое варево творческих идей, которое постоянно обогащает все сферы жизни общества. Это как постоянная питательная среда, которая определяет состояние целых стран и их экономик. И если вдруг культурная жизнь в какие-то периоды замирает, все общество словно останавливается в развитии.

И Украина сегодня находится там, где находится, потому что наша культурная жизнь десятилетиями пребывала в «не разогретом», снулом состоянии. Даже если взглянуть только на этап независимости, мы увидим, что, получив в наследство тщательно выкошенный советской властью культурный слой и полное отсутствие инфраструктуры для поддержки и продвижения любого креатива, мы не только не разогрели, но еще больше заморозили культурную среду, благополучно угробив возможности для, как минимум, еще одного поколения.

Да, творчество не останавливается никогда, креативная среда имеет потенцию сама себя формировать. Но без внешней поддержки все это называется «вариться в собственном соку», с минимальными «выхлопами» наружу и почти нулевой значимостью. Все годы независимости культура у нас работала, в основном, вопреки, а не благодаря, а те, успешные исключения, которые мы знаем, только подчеркивают это правило.

Для того, чтобы культурная среда по-настоящему напитывала общество, толкала его вперед и качественно меняла, весь этот бульон креатива должен постоянно пребывать в состоянии хорошего разогрева, а лучше — кипения. Так вот, когда в этот сектор приходят деньги, он начинает функционировать в разы быстрее, мы это отчетливо увидели даже в Украине на примере последних пары лет, когда включилось пусть недостаточное, но хоть какое-то финансирование от УКФ, УИ, ИК, когда появились более-менее стабильные деньги у Госкино.

И весь цивилизованный мир, вкладывая сейчас деньги в культуру, заботится о том, чтобы этот питательный бульон вдруг не застыл. Новая музыка, новые картины, новые тексты, спектакли, фильмы, дизайнерские и архитектурные разработки, ИТ- и модные идеи – все эти составляющие креативной экономики ни в коем случае не должны замирать и останавливаться, иначе все потеряют несоизмеримо больше.

И вот это как раз то, что можно, наконец, «потрогать» руками: ведь культура и связанные с ней креативные индустрии в последнее время стали активными двигателями экономики.

По данным международного сайта «Культура и креативность», сегодня неразрывно связанные с культурой креативные индустрии – самый быстро растущий сектор в мире, который дает до 10% прироста в год и обеспечивает 4,5% мирового ВВП, а в одном только ЕС предоставляет больше 8 млн. рабочих мест, что делает его третьим по размеру работодателем в Европе.

Эти цифры говорят о том, что развитые страны постепенно двигаются к совершенно новому типу общественного и экономического устройства, когда у подавляющего большинства граждан появляется реальная возможность заниматься любимым делом, раскрывая свой талант. Эта модель постиндустриальной экономики, к которой сегодня двигается развитый мир, уже получила свое название – креативная экономика. Так культура делает общество не только более безопасным, открытым, сплоченными и укрепленными, но и намного более богатым и счастливым.

Это, безусловно, и наш путь тоже. И если мы стремимся держаться мирового мейнстрима, а не снова и снова изобретать свою дорогу, то стоит раз и навсегда забыть о секвестре культурных статей бюджета. Культура должна, наконец, стать «священной коровой» для любого украинского политика и чиновника.

Потому что это, действительно, и наш коллективный иммунитет, и краеугольный цивилизационный камень, и питательный бульон для всех сфер жизни, и наша самоидентификация, и двигатель экономики, и постоянный генератор новых идей, и многое другое. И потому что противоположное – это бескультурье, которое является буквально убийственным для современного общества.

Культура должна стать одним из наших приоритетов, и тогда мы удивимся, как скоро и качественно изменится Украина.

Видно это будет даже по тому, что, когда придет следующая пандемия или другая беда, никому даже в голову не придет наживаться на этом, устанавливая мародерские цены на авиаперевозки или имбирь, как сейчас это не пришло в голову никому в развитых странах. Другая культура.

Posted in Без категорії

Тихий, теплий, живий, європоцентричний

http://inform.kharkov.ua/teatr/tihij-tyoplyj-zhivoj-evropoczentrichnyj.html

Андрей Краснящих
Журнал «Харьков: Что? Где? Когда?» от 2 апреля 2020 года

Драматург Дмитрий Терновой — продюсер и актёр «Театра на Жуках», который они с Ольгой Терновой, режиссёром и художественным руководителем театра, основали двенадцать лет назад.

Тогда, в 2007-м, было уже много камерных негосударственных театров в Харькове — чем должен был выделяться среди них «На Жуках» и чем до сих пор отличается? И, понятно, посёлок Жуковского, но теперь эмблема жука для театра означает и что-то другое?

В 2007 году мы затевали это всё потому, что точно знали: нам есть, что говорить театром. Мы видели много разного, и нам хотелось показать, что театр может быть другим. Живым, что ли… Это слово, пожалуй, для нас остаётся ключевым. И эмблема наша, где подробно выписанные, не стилизованные жучки, — та живая жизнь, которая выходит из-под театральных масок. Думаю, зритель остро ощущает нашу особенность. Часто мы слышим отзывы: «полная вера», «забыли о времени», «целиком погрузились». У нас очень маленькое внутреннее пространство, актеры и зрители буквально слышат дыхание друг друга, здесь любая фальшивая нота была бы очень заметна.

Сейчас, когда спрашивают, почему такое название, мы отшучиваемся: мол, у нас тараканы в голове. Два года назад попали в забавный национальный рейтинг из восьми неклассических театров, в которых стоит побывать. А месторасположение — это да, отдельное впечатление. Сразу за нами — овраг и лес, почти во все стороны виден горизонт…

Что ещё нас отличает… Мы до сих пор некоммерческий театр, то есть не «заточены» на зарабатывание посредством театра, а это значит, что можем позволить себе разнообразный репертуар. Ещё мы в каком-то смысле «тихий театр», мы скорее о сосредоточенности на каких-то важных, сутевых вещах, чем о мишуре и «хайпе». Почти все зрители отмечают, что здесь какая-то особенная атмосфера. Мы её сознательно выстраиваем, и с самого начала считали, что театр должен быть для зрителя «тёплым» пространством, местом особенного доверия.

Что такое сегодня украинский театр и что — европейский, насколько они расходятся, сближаются? Своим проектом «Театральное окно в Европу» вы европеизируете украинский театр?

Здесь любое определение было бы неправдой, потому что «европейский театр» — понятие условное, театр везде очень разный, и в Европе, и в Украине. Другое дело, что Европа задаёт некие важные театральные тренды. Это и размывание театральных границ, когда театр активно «миксуется» с другими видами искусств, и внедрение новых современных технологий, и экстремальные поиски психофизических пределов человека. Украинский театр в целом более консервативен.

Своей программой «Театральное окно в Европу» мы стремимся простроить новые связующие цепочки для украинского театра. Считаем, что такие связи — важная часть нашей культурной интеграции и одновременно обращение к европейским театральным корням.

Так получилось, что Театр на Жуках с самого начала был очень «европоцентричным» театром. Например, был период, когда мы в течение трёх лет умудрялись организовывать международный фестиваль в Чехии. Вот из этого опыта и выросла потом наша идея с «Театральным окном». С 2011 года мы ищем и находим возможности для того, чтобы привозить в Украину мастеров разных театральных школ. Мы ведём их к студентам, в театральные вузы Харькова, Киева, Днепра, Львова, и они проводят для студентов практические мастер-классы. Вот эти человеческие и профессиональные связи, новое видение, это и есть главный результат. Таким образом, мы действительно способствуем европеизации нашего театра.

А интерес в Европе к украинскому театру снижается или нарастает? Что из нашего больше всего интересует европейского театрала?

Мы для Европы — абсолютная terra incognita, о нас почти ничего не знают. У нас есть яркие режиссёры и актёры, но мы практически не представлены на главных фестивалях. Пока что всё узнавание происходит через какие-то локальные инициативы, небольшие совместные проекты. Сейчас есть надежда на положительные сдвиги в связи с запуском Украинского культурного фонда, Украинского института, которые должны поддержать наш культурный «экспорт».

Для многих европейцев театр — возможность узнать, что происходит в соседних странах, пережить вместе с героями необычные для себя эмоции, сделать какой-то внутренний выбор. И наши спектакли, говорящие о самых важных для сегодняшнего украинского общества темах (борьба за свободу, война, Майдан, аннексия Крыма, оккупация Донбасса), в Европе точно были бы востребованы. Однако спектаклей и драматургии на такую тематику в Украине очень мало.

Не могу не спросить о твоей «Детализации», победившей в 2012-м на драматургическом конкурсе «Говорить о границах», опубликованной большими тиражами в Австрии и Германии, поставленной Баденским гостеатром, — она о Майдане, и, наверное, от тебя все требуют новой «пророческой» пьесы?

«Детализация» была пророческой до мурашек по телу — это правда. Территория слова, вымысла вообще небезопасна. Не думаю, что мы в состоянии придумать что-то, чего нет или чего не может случиться в действительности. Да, ощущение мистической связи слова и действительности где-то в глубине присутствует, какое-то предчувствие будущего в творчестве обязательно проступает, но мне совершенно не нравится и не хочется быть пророком. Возможно, потому, что далеко не все мои пьесы имеют счастливый финал.

В Театре На Жуках скоро — премьера. Расскажешь?

Да, мы сейчас готовим спектакль по моей новой пьесе «Гамлет. Шоу, или Розенкранц и Гильденстерн живы». Мне кажется, пьеса чрезвычайно актуальна и для украинского, и для европейского зрителя. Розенкранц и Гильденстерн в моей версии превратились в ведущих популярного политического ток-шоу «Детектор лжи» и в прямом эфире ведут журналистское расследование в связи с неожиданным исчезновением Гамлета. По жанру это политический детектив, по основному посылу — спектакль-предупреждение. Наш зритель, безусловно, увидит в этом материале отображение знакомых украинских событий.